Царю Эпира по имени Пирр не очень-то повезло в памяти потомков. Победа, которая немногим лучше поражения, и занятный философский диспут о тщете завоеваний - вот нехитрый набор, который всплывёт в памяти даже у неплохо образованного современного человека при упоминании этого имени. А ведь это один из очень любопытных персонажей Античности. Ганнибал - один из лучших полководцев всех времён и народов - считал себя лишь третьим в иерархии современных ему военачальников. На второе место он ставил своего победителя Сципиона, на первое же - именно Пирра.

В конце IV века до н.э. мир вокруг Средиземного моря выглядел удивительно. Александр Македонский создал обширную, но очень хрупкую империю, которая разлетелась на множество осколков. Войны гремели повсюду, царства создавались, достигали расцвета и разрушались.

Однако небольшое царство Эпир на северо-западе Греции эти бури мало трогали. Эпироты жили в самом глухом углу греческого мира. Некоторые авторы даже отказывали им в принадлежности к греческому миру. Торговые пути шли мимо, основными источниками жизни были земледелие и скот.

Однако Эпир всё же оказался вовлечён в общегреческую политику через Македонию. Филипп Македонский женился на дочери эпирского царя Олимпиаде. От этого брака родился сын Александр, будущий завоеватель. Эпир и Македония сблизились, хотя эпироты участвовали в походах Филиппа и Александра лишь эпизодически. Однако после смерти Александра кое-что изменилось.

Александр создал непрочную империю, но это сейчас мы об этом знаем. Когда же он умер, речь шла не о разделе наследства, а о завоевании власти во всём государстве разом. Олимпиада была ещё живой и деятельной и не собиралась оставаться в стороне от придворных интриг. Однако ей пришлось ещё прежде смерти сына уехать в Эпир из-за разногласий с македонским наместником.

Итогом подковёрной борьбы стала попытка Олимпиады вернуть себе влияние в Македонии при помощи копий эпиротов. Она сумела убедить царя Эпира - своего двоюродного брата Эакида - помочь ей вернуться в Македонию. Но в итоге Олимпиада проиграла. Её заточили в тюрьму и вскоре умертвили, а на престоле Македонии утвердился Кассандр, сын одного из диадохов Александра.

Легко понять, что эта история мало способствовала дружбе между Эпиром и Македонией. Эакид же обнаружил, что его авантюры не находят понимания дома: в Эпире началось восстание, царю пришлось бежать. Из-за общего смятения во время этого бунта Эакид оказался разлучён со своим маленьким сыном - Пирром.

Нельзя не отдать должного приближённым неудачливого царя. Они имели на руках наследника эпирского трона, были окружены врагами. В тылу повстанцы, впереди Кассандр с македонянами. Тем не менее никто не попытался продать маленького царевича и тем спасти свою жизнь или заработать.

Андроклид и Ангел, лидеры группы беглецов, добрались до городка под названием Мегара, а оттуда бежали в Иллирию, область на западе Балкан. Там они нашли убежище у Главка, вождя одного из племён. Предложение Кассандра выдать царевича тот отверг, а силой забрать Пирра царь Македонии не мог: он имел слишком много проблем на собственных границах и внутри страны.

Пирр воспитывался при скромном дворе Главка. Хотя иллирийцы не греки, программа была именно греческой. Помимо очевидных базовых знаний она включала историю, музыку, гимнастику и военное дело. Воинское искусство стало любимой дисциплиной юного изгнанника, причём Пирр гармонично сочетал увлечение войной как искусством тактики и управления войсками с растущим мастерством бойца-индивидуалиста. Пирр уже в детстве проявил недюжинные дарования и рос не громилой, но и не кабинетным учёным.

В это время его отец пытался вернуть себе трон. Успеха он не добился: хотя Эакиду удалось на короткий момент вернуться в Эпир, кончилось всё тем, что македоняне заставили его принять бой в скверных условиях и убили. Казалось бы, Пирру суждено было пополнить длинный ряд претендентов на престол, которые никем не стали и закончили жизнь от яда или кинжала. Однако судьба и Главк распорядились иначе.

Главк приютил беглецов не только ради человеколюбия. Его действия направлял чёткий и жёсткий политический расчёт. Иллирийский князёк понимал, что Кассандр сам непрочно удерживает власть и Пирр может стать козырем в борьбе за влияние. Главк ждал благоприятного момента, пока на юге беспрерывно воевали и бунтовали.

Кассандр оказался царём действующего вулкана и не мог активно заниматься делами Эпира. Правители обломков империи Александра непрерывно грызлись между собой. Кассандр в ходе этой борьбы уже потерял Аттику, восстала Этолия, перспективы были туманны. Так что Главк не встретил почти никакого сопротивления, когда явился в Эпир и провозгласил царём Пирра, которому было всего 12 или 13 лет.

Кассандр не обращал особого внимания на эти эскапады, здраво рассудив, что, снявши Афины, по Эпиру не плачут. Однако легко взятая власть была столь же легко потеряна: в 302 году до н.э. Пирр, уже вполне дееспособный юноша, уехал на свадьбу одного из сыновей Главка, своего друга детства… и лишился царства в результате очередного переворота, на сей раз сторонников другой ветви рода Пирра. И тогда Пирр принимает первое самостоятельное большое решение. Он присоединяется к Деметрию Полиоркету, сыну диадоха Антигона Одноглазого.

В 301 году до н.э. Пирр принял участие в грандиозном, хотя и не особенно известном ныне сражении при Ипсе. По меркам эпохи в Ойкумене шла настоящая мировая война, Ипс же стал её кульминацией. О численности сторон сообщают традиционно трудно проверяемые сведения, однако факт состоит в том, что на поле боя сошлись лучшие и наиболее многочисленные армии мира. Одних боевых слонов, по сообщениям, использовалось почти полтысячи, людей же якобы сражалось более 150 тысяч, что применительно к эпохе следует трактовать просто как "чрезвычайно много".

Пирр сражался во главе конного отряда. В схватке такого масштаба он участвовал впервые и показал себя блестяще. Деметрий и Пирр на своём фланге опрокинули и рассеяли конницу союзников. Однако, пока они выигрывали свою часть битвы, слоновья фаланга союзников погнала слонов Антигона, а другое крыло одноглазого диадоха начало разваливаться и убегать. Атака, которую с блеском вели Деметрий и Пирр, потеряла всякий смысл.

Антигон стоял на холме и не сдвинулся с места, даже когда его начали забрасывать дротиками. "Царь, они целятся в тебя!" - крикнул кто-то. "В кого же им ещё целиться", - флегматично отвечал старый царь. Вскоре он был убит метательным копьём.

Воины Антигона бежали или сдавались. Первая большая битва Пирра была им проиграна. Парадоксально, что именно с разгрома при Ипсе началось восхождение Пирра к власти и славе.

Победители при Ипсе предсказуемо переругались: Антигон был не принципиальным противником, а просто наиболее сильным конкурентом. В это время от сына погибшего царя, Деметрия, уходили союзники, и он отчаянно нуждался в верных людях. Одним из таких людей стар Пирр. Он оказался неожиданно хорошим полководцем и сумел отстоять для Деметрия ряд городов в материковой Греции, в частности жизненно важный Истм, перешеек между полуостровом Пелопоннес и остальной Элладой.

Здесь Пирр явил в большей степени не талант, а верность выбранной стороне: в ситуации, когда от Деметрия отвернулись очень многие, он не предал. Интересно, что, когда диадохи всё же сумели договориться о мире, Пирр оказался достаточно весомой фигурой, чтобы поехать в Египет в роли политического заложника. Положение было двусмысленным и напоминало золотую клетку . Да, ему оказывают почести, он пользуется симпатиями при дворе царя Египта Птолемея, но никакой самостоятельности, казалось бы, проявлять не может.

Однако в Египте Пирр проявил себя с неожиданной стороны. Он не прожигал жизнь, зато обзавёлся важными знакомствами, в частности, произвёл впечатление на самого Птолемея и его жену Беренику. С точки зрения могущественных царей эллинистического мира он выглядел прямо-таки парвеню, тем не менее дело завершилось тем, что за Пирра выдали приёмную дочь Птолемея.

Египет тогда был могучим государством. Дельта Нила обеспечила процветание экономики, а таланты Птолемея - устойчивость государства. Египетская Александрия стала центром интеллектуальной жизни. Главным для Пирра был практический результат: он мог вернуться в Эпир под эгидой одного из наиболее могущественных правителей. Вдобавок Кассандр, с которым его связывали довольно сложные отношения, просто умер.

В 296 году Пирр вернулся в собственное царство, которым уже не перестанет управлять до самой смерти. Поначалу он оставался соправителем сидевшего на престоле Неоптолема III, однако вскоре последовало два встречных заговора. Пирр оказался сильнее: Неоптолема убили кинжалом прежде, чем тот успел устранить Пирра ядом.

Несколько лет Пирр занимался упрочением своего положения в родной стране. По общему мнению, он был царём достаточно гуманным и незлобивым. В греческом мире продолжали греметь войны, но на сей раз Пирра неплохо защищала география: Эпир находился в глухомани.

Пирр усиленно тренировал армию, перестраивая её по современным образцам, и вскоре испытал её в деле. Противником эпирского царя выступил старый однополчанин Деметрий, отношения с которым у Пирра были уже не те, что прежде.

Однако здесь царь Эпира проявил себя не просто как военачальник, но как вождь: в первом же сражении он расправился с одним из полководцев Деметрия в личном поединке. Молодой правитель быстро набирал очки: серия побед в Македонии создала ему настоящую славу.

Правда, в боях на востоке он скорее снискал славу, чем добился практических успехов. И тогда Пирр решает повернуть на запад.

Он располагал вышколенной и закалённой в войне против Македонии армией, но второстепенным царством на периферии мира. Самолюбивого правителя такая роль ни на секунду не устраивала. И тогда Пирр решает повоевать в Италии против набирающего мощь Рима. Именно к этому походу относится известная история о диалоге Пирра и его сподвижника Кинея.

Классическая версия этого диалога в сокращении выглядит так:

"Говорят, что римляне - народ доблестный, к тому же им подвластно много воинственных племён. Если бог пошлёт нам победу над ними, что даст она нам?" Пирр отвечал: "Ты, Киней, спрашиваешь о вещах, которые сами собой понятны. Если мы победим римлян, то ни один варварский или греческий город в Италии не сможет нам сопротивляться и мы быстро овладеем всей страной; а уж кому, как не тебе, знать, сколь она обширна, богата и сильна!" Выждав немного, Киней продолжал: "А что мы будем делать, царь, когда завладеем Италией?" Не разгадав ещё, куда он клонит, Пирр отвечал: "Совсем рядом лежит Сицилия, цветущий и многолюдный остров, она простирает к нам руки, и взять её ничего не стоит: ведь теперь, после смерти Агафокла, там всё охвачено восстанием, а в городах безначалие и буйство вожаков толпы". - "Что же, это справедливо, - продолжал Киней. - Значит, взяв Сицилию, мы закончим поход?" Но Пирр возразил: "Если бог пошлёт нам успех и победу, это будет только приступом к великим делам. Как же нам не пойти на Африку, на Карфаген, если до них оттуда рукой подать? А если мы ими овладеем, никакой враг, ныне оскорбляющий нас, не в силах будет нам сопротивляться, не так ли?" - "Так, - отвечал Киней. - Ясно, что с такими силами можно будет и вернуть Македонию, и упрочить власть над Грецией. Но, когда всё это сбудется, что мы тогда станем делать?" И Пирр сказал с улыбкой: "Будет у нас, почтеннейший, полный досуг - ежедневные пиры и приятные беседы". Тут Киней прервал его, спросив: "Что же мешает нам теперь, если захотим, пировать и на досуге беседовать друг с другом? Ведь у нас и так есть уже то, чего мы стремимся достичь ценой многих лишений, опасностей и обильного кровопролития и ради чего нам придётся самим испытать и причинить другим множество бедствий".

Однако следует отметить, что в эту эпоху государства делились на тех, кто ел, и тех, кого ели. Ежедневные пиры и приятные беседы, столь привлекательно выглядевшие с абстрактной точки зрения, легко мог оборвать завоеватель. Как мы сейчас знаем, Римская держава поглотила все перечисленные Пирром земли, сам Эпир и большую часть осколков империи Александра.

Так что Пирр с его почти безотчётным стремлением к славе и подвигам в действительности оказался мудрее пацифистски настроенного друга.

Апеннины в тот момент были густо усеяны греческими городами. Эллины заселили обширные территории на побережье Италии. При этом полисы - самоуправляющиеся города - оказались очень устойчивой структурой, почти всюду греки воспроизводили схожие схемы общественного устройства.

Пирра призвал на помощь Тарент. Этот греческий италийский город оказался перед лицом возможного завоевания Римом. Римляне устроили провокацию: демонстративно ввели военные корабли в гавань Тарента, а после того, как тарентинцы затеяли бой, выдвинули по итогам инцидента заведомо неприемлемые требования. Война стала неизбежной.

Пирр с готовностью ухватился за возможность явиться в Италию в роли защитника. По тем временам приглашение знаменитого полководца - хоть бы и царя - в качестве наёмника никого не удивляло. Тем более Тарент был богатым городом, но при этом его граждане обычно шли служить родному городу на флоте. Сухопутные войска тарентинцы предпочитали нанимать.

Экспедицию с самого начала преследовали неудачи. Шторм разметал корабли. Пирр сумел сразу собрать вокруг себя только пару тысяч солдат и двух слонов. Тем не менее Пирр быстро привёл свои отряды в порядок и выдвинулся навстречу римлянам.

Летом 280 года римская и эпирская армии столкнулись в открытом сражении неподалёку от тарентинской колонии Гераклеи. Римляне превосходили Пирра числом, хотя тот располагал секретным оружием - слонами. Ещё перед сражением Пирр съездил рассмотреть римский лагерь. Его поразили отличная организация службы и чёткая дисциплина. Стало ясно, что на испуг такого противника не возьмёшь.

Сражение началось с атаки эпирской конницы на римскую. Пирр участвовал в бою лично, при этом ему пришлось даже отступить и обменяться доспехами с воином по имени Мегакл. Дело в том, что богато украшенные доспехи привлекали толпы римлян, а Пирр хотел ещё и покомандовать битвой, а не только отбиваться от наседающих со всех сторон врагов. Для Мегакла этот обмен стал роковым: его вскоре убили.

Римляне потащили доспехи в свой лагерь, но Пирр громовым голосом оповестил подчинённых, что жив. Бой оказался исключительно жестоким, чаша весов колебалась. В конце концов эпироты выпустили на римлян слонов. В момент, когда у римлян не осталось резервов, это был убийственный довод. Римляне запаниковали и бежали. Пирр показал отличное чувство момента: он приберёг козырь для решающего момента и хладнокровно использовал точно тогда, когда римляне ничего не могли ему противопоставить.

Однако вскоре Пирру предстояло увидеть нечто новое. Во-первых, пленные римляне отказались переходить на его сторону - обычное для греческих междоусобиц оказалось неприемлемым для квиритов. Во-вторых, провалилась и попытка договориться с Римом мирным путём после победы.

Поняв, что он ввязался в опаснейшее предприятие, Пирр постарался поставить в строй италийцев, включая жителей Тарента. Не все одобрили его мобилизационные усилия, но другого такого лидера у греков и присоединившихся к ним племён не было.

В конце концов противники столкнулись при Аускуле. От битвы при Гераклее это столкновение отличалось тем, что управление воинами быстро нарушилось. Римляне и эпироты атаковали друг друга на марше на топких речных берегах, строй ломался, один мешал другому. Однако римляне ещё не придумали способа управиться со знаменитой ощетинившейся копьями фалангой, да и со слонами они не придумали, что делать. К тому же животных поддерживала конница, сопровождавшая и защищавшая эти танки античной эпохи. Какой-то отважный римский юноша отрубил одному слону хобот, но это был единственный успех. Дело кончилось бегством римлян.

Пирр не радовался. В сражении погибло множество его друзей и сподвижников, сам он, сражаясь, по обыкновению, в первых рядах, был ранен. Именно там и тогда он сказал знаменитую фразу: "Ещё одна такая победа - и мы погибли".

Если первую битву Пирр выиграл именно своевременными и правильными решениями, то на сей раз скорее эпироты перестояли римлян. А победа, одержанная слишком дорогой ценой, получила название пирровой.

Вскоре после мрачного триумфа при Аускуле Пирр прекращает активные действия. Римляне отчаянно формировали новые легионы взамен разбитых, но у эпиротов не было возможности их добить.

Специфической чертой Пирра оказалось непостоянство. Не завершив войну против Рима, он обратил внимание на Сицилию. Получить такого командира хотели не только тарентинцы. На Сицилии началась смута, к тому же греческая часть оказалась под угрозой захвата Карфагеном, и из Сиракуз царю эпиротов предложили власть в обмен на помощь в борьбе против пунийцев. И снова Пирр бросает незавершённое противоборство в пользу новой кампании.

Пирр уже сражался с македонянами, римлянами, теперь ему предстояло померяться силами с третьей великой военной державой своего времени. На Сицилии его встречали с восторгом, и за короткий срок Пирр навёл порядок на занятой греками части острова. Во время штурма карфагенской крепости он сам первым влез на стены и некоторое время дрался там совершенно один, уложив нескольких пунийцев. Кого-то из них он просто сбросил со стены. В короткий срок Пирр почти полностью очистил остров от присутствия Карфагена.

В военной карьере Пирра постоянно встречается слово "почти". Карфагеняне окопались в едва ли не последнем из своих оплотов на Сицилии - городе Лилибее. Попытки взять его штурмом не удались, город имел слишком хорошие укрепления. Правильная осада тоже не принесла успеха. Тогда Пирр решил попытаться высадиться прямо в Африке и продиктовать Карфагену условия мира, стоя под его стенами.

Однако сиракузяне вовсе не жаждали продолжения кампании: их вполне устраивал мир на приемлемых условиях. Пирр влез - вернее, вляпался - в местную политику, не видел нигде поддержки и в итоге в 276 году, не завершив кампанию и здесь, вернулся в Италию.

Римляне постепенно теснили своих противников. С уходом Пирра они получили свободу рук и не сразу, но уверенно продвигались по землям своих ещё недобитых врагов. Пирр вернулся - и казалось, что теперь всё изменится. Однако звезда величайшего правителя эпиротов уже начала тускнеть.

Слишком многие ветераны прежних кампаний погибли, и теперь с Пирром было куда меньше испытанных, закалённых в боях друзей. Он одержал ещё одну значимую победу над наёмниками, устроившими против него засаду. Пирр, как обычно, дрался в первых рядах, получил рану, но уложил неприятельского предводителя в поединке. Он прибыл в Тарент почти что в сиянии прежней славы. Однако он уже не мог опереться на своих ветеранов, а римляне знали, с чем им предстоит столкнуться. Пирр стремительным рывком навязал римлянам новое полевое сражение. Оно началось как в лучшие времена - несокрушимая фаланга, стремительная конно-слоновья атака…

…И римляне, уже готовые к тому, с чем им предстоит столкнуться. Слонов забрасывали горящими стрелами и дротиками. Животные, одурев от огня, дыма, боли и страха, развернулись и начали топтать собственную пехоту. Армия Пирра, изуродовавшая римское войско при Гераклее, справилась бы с этим кризисом. Набранные с бору по сосенке наёмники с Сицилии и из разных краёв материковой Италии не смогли сохранить дисциплину и начали разбегаться. Пирр, отчаянно рубившийся в первых рядах, мог только смотреть, как его войско разваливается на глазах.

Пирр отошёл в Тарент. Магия его имени по-прежнему влияла даже на врагов: римляне не попытались взять город. Но у царя Эпира не осталось ничего, кроме имени. Он посылает гонцов в греческие города и царства, он бьёт в колокола, призывает сплотиться против угрозы со стороны новой варварской державы - и не получает ответа. Его послы добрались даже до империи Селевкидов, в Междуречье, но к их призывам все остались глухи. Не было ни денег, ни войск. В 275 году Пирр, не имея, кем и чем воевать, отплывает в Эпир.

Однако сидеть на месте Пирр просто не мог. Только явившись в Эпир, он тут же наскребает по сусекам деньги и кое-какие силы и предпринимает поход в Македонию. Македонское войско перехвачено в теснине, внезапно атаковано с тыла и разогнано. Короткой эффектной кампанией Пирр покоряет всю Македонию, причём многие города сами открывают ворота, а солдаты переходят на его сторону - просто из-за магии имени.

Кажется, что на сей раз Пирру сопутствует удача. Его следующая цель - объединение старой Греции. В Эпире он пополнил армию, а идя через Македонию, армия неугомонного царя не слабела, а только усиливалась. Пирр повёл жестокую войну в Греции против царя Антигона Гоната, удерживавшего многие города. Вновь серия блестящих побед. В одной из битв со спартанцами погибает сын Пирра Птолемей - горящий жаждой мести царь сам несётся на спартанцев, обращает в бегство, рубит без жалости, а между тем ему самому осталось жить совсем недолго.

Армия Пирра подошла к одному из крупных и известных полисов - Аргосу. Этот город он решил занять ночной атакой. Ему удалось внезапно ворваться внутрь, но аргосцы не впали в панику и принялись отбиваться на улицах. Ночь мешала разобрать, что происходит, битва мгновенно распалась на отдельные схватки. На улицы втащили даже слонов. Один раненый слон завалил собственной тушей ворота, другой метался по городу, топча всех подряд. На ночных улицах царили хаос и безумие.

В этой суматошной схватке Пирр бросается на аргосца - и оказывается поражён самым неожиданным образом. Старушка, наблюдавшая за битвой с крыши дома, бросила или даже столкнула на него кусок черепицы. Массивная черепица попала ниже шлема. Пирр повалился оземь: у него была сломана шея. Один из вражеских воинов, дрожа, с великими трудами отрезал царю Эпира голову. Драматическая биография увенчалась нелепой смертью. Вскоре его тело уже лежало на погребальном костре. Костре, который разожгли жители Аргоса, отдавая дань памяти своему врагу. На дворе стоял 272 год до Р.Х.

В том же году римляне покорили Тарент. Сиракузы устояли: они падут в 212 году под натиском римлян.

Эпир пережил свои пятнадцать минут славы и вскоре вернулся в старое состояние - стал раздробленной периферийной областью. Век спустя он будет завоёван Римом.

Имя Пирр означает "огненный". Всю жизнь этот неординарный человек как будто старался оправдать его. Пирр быстро загорался и быстро остывал. Он начинал кампании, сталкивался с трудностями… и просто уходил от дальнейшего противоборства. В результате он редко терпел поражения на поле боя, но регулярно проигрывал кампании. В этом смысле он разительно отличался от римлян - ключевых своих противников. В действительности непобедимые легионы разбивались кем-либо регулярно. Однако квириты с упрямством, которое другие назвали бы ослиным, продолжали гнуть свою линию в любой ситуации - и побеждали. Пирр был органически неспособен вести себя таким же образом. Блестящие таланты и кипучая энергия позволили ему ярко прожить жизнь. Но неспособность направить эти таланты и энергию в нужное русло сделала их бесполезными.

Пирр. Античный бюст

В начале III в. до Р. Х. Рим уже почти завершил объединение Италии. Римское владычество пока не утвердилось прочно лишь на юге Апеннинского полуострова, где располагались густонаселённые и богатые греческие колонии. Когда римляне начали подчинять их своей власти, им пришлось столкнуться с прославленным полководцем того времени, эпирским царём Пирром, чья армия прибыла с Балкан на помощь эллинским соплеменникам. К рассказу войне Рима с ним, ознаменованной вначале знаменитыми «Пирровыми победами», а затем торжеством римлян, мы сейчас и перейдём.

Начало войны между Римом и Тарентом

Одной из самых сильных греческих колоний южной Италии был город Тарент. На юге от соседнего с Тарентом Кротона Лакинский мыс образовывал западную границу Тарентского залива. По старинным договорам с Тарентом римляне не имели права посылать военные корабли восточнее этого мыса – в Адриатику. Но эти договоры были давно забыты. Однажды тарентинцы, созванные для совещания о делах в театр, лежавший на высоком месте, увидели, что по заливу идут десять римских трирем и становятся на якорь у берега. Римляне послали их в свои новые колонии на Адриатическом море, основанием которых Тарент был очень недоволен. Эти римские колонии грозили подорвать его торговлю.

Народ в Таренте, увидев причалившие римские корабли, подумал, что аристократы хотят уничтожить демократические учреждения и призвали римлян на помощь себе. Забывая, что Тарент находится в союзе с Римом, возбужденный демагогом Филохарисом народ бросился в гавань и напал на римские корабли; они не ожидали нападения и были побеждены. Пять успели уйти, другие были взяты или потоплены; начальник эскадры утонул; взятые в плен были казнены или проданы в рабство. С ними поступили, как с морскими разбойниками. В довершение безрассудства и пренебрежения к договору с римлянами, тарентинцы напали на город Фурии, выгнали римский гарнизон, изгнали, важнейших граждан и наложили на город тяжелую контрибуций в наказание за то, что он отдался варварам.

Сенат, при известии об этих наглых оскорблениях, выказал большую умеренность; он желал бы уклониться от войны с городом, сильно укрепленным, который трудно было взять. Затянувшись, война могла произвести новую коалицию против Рима; потому требования сената были мягки, насколько позволяло достоинство республики. Условиями примирения сенат ставил только освобождение пленных, восстановление независимости Фурий и выдачу людей, возбудивших народ к нарушению мира. Но безрассудная толпа, владычествовавшая в Таренте, послушалась своих руководителей, отвергла требования сената и оскорбила римских послов, пришедших в театр, где было созвано народное собрание выслушать их требование. При каждой ошибке Луция Постумия против правил греческого языка собрание хохотало над ним, а когда послы уходили из театра, пьяный тарентинец пошлым образом замочил одежду Постумия и народ восхитился этой выходкой. Постумий воскликнул: «эта одежда будет омыта реками вашей крови!» Послы уехали из города.

Союз Тарента с Пирром

Римское войско вошло в тарентскую землю и без труда разбило тарентинцев. Консул Луций Эмилий снова предложил мир на прежних условиях и без выкупа освободил знатных пленников, чтоб они убедили своих сограждан согласиться на эти справедливые и легкие требования. Но демагоги боялись мщения римлян и убедили народ, что лучше будет призвать иноземного военачальника, чем заключить с Римом союз, который приведет к рабству. Несмотря на сопротивление аристократов, уже были отправлены послы в Эпир пригласить на помощь царя Пирра. Потому‑то римляне и выказывали такую снисходительность: им не хотелось, чтоб явился в Италию этот опасный враг. Недавняя война Рима с самнитами и этрусками едва была кончена, раны её еще не зажили; в разных областях государства еще происходили судорожные движения; они могли распространиться, произвести общее восстание побежденных. Естественно было римлянам опасаться приезда Пирра, называвшего себя потомком Ахиллеса и потому считавшего своим наследственным призванием войну с потомками троянцев; его хорошо обученное войско легко могло быть увеличено наемниками, в которых не было тогда недостатка, и все враги Рима могли присоединиться к этому вождю, родственнику Александра Македонского и еще более близкому родственнику того Александра, царя эпирского, который раньше успешно делал завоевания на юге Италии, пока не был убит изменником. Пирр считал себя призванным продолжать дело, начатое этим Александром, и подражать примеру, Александра Великого.

Царь Пирр Эпирский

Пирр, царь эпирский, бывал в своей жизни то могущественным государем, то беглецом. По своим подвигам он был замечательное лицо даже в те времена, богатые удивительными военными событиями. Наполовину герой, наполовину искатель приключений, Пирр величавой осанкой, красотою лица, силой характера, храбростью и чистотою нравов очаровывал всех, сближавшихся с ним, возбуждал удивление и любовь в современниках и потомках. Отважный воин, искусный полководец, неутомимо воевавший, он повсюду, куда приводила его изменчивая судьба, занимал выдающееся положение, приобретал доверие сподвижников, любовь женщин, расположение народов. По своему происхождению и по брачным связям, Пирр был в родстве с династиями преемников Александра Великого; македонский народ желал иметь его царем. Храбрые эпирцы были преданы ему с восторженною привязанностью; многочисленные наемники и вожди их, скитавшиеся тогда повсюду, желали служить у Пирра; словом, он казался предназначен играть на западе цивилизованного мира ту роль, какую несколькими десятками лет раньше с такой славою исполнил его великий родственник на востоке. Потому Пирр с большим удовольствием принял приглашение тарентинцев сражаться за них с римлянами. Перед его взглядом открывалась блестящая перспектива, он видел обширное поле для своих геройских подвигов и завоеваний в прекрасных областях Италии и Сицилии. У Пирра было опытное войско, восторженно преданное ему; он мог убеждением или силой привлечь на свою сторону греческие города запада, повести их воинов вместе с своими на борьбу против западных варваров, победить своею фалангою римлян на суше, своим флотом карфагенян на море, – так мечталось его гордой душе. И действительно, со времени Александра Великого не было человека, более достойного такой роли, чем Пирр, превосходивший всех своих современников блестящей храбростью и безукоризненным характером. Однажды воины назвали его орлом; он отвечал, что их оружие – его крылья. Но Пирр умел только делать завоевания, сохранять их он не умел; он думал о том, чтобы выигрывать битвы, а не о том, чтобы рассудительно пользоваться победою. Ему были привлекательны далекие экспедиции, рискованные дела; мысли о них отвлекали его от соображений более близких, и он беспечно покидал приобретенное его победами, чувствуя в себе силу вновь завоевать то, что покидает. Таким образом все, что создавал Пирр, быстро разрушалось. Он был не похож на Александра, в котором с геройством завоевателя соединялась гениальная проницательность рассудительного государственного человека. Безграничная отвага и любовь к приключениям вовлекали Пирра в предприятия фантастические, которые не могли дать никаких прочных результатов. Правда и то, что ему пришлось сражаться не с таким народом, который, проиграв несколько битв, падает духом. В борьбе Пирра с римлянами в первый раз выказалась глубокая разница между западом и востоком цивилизованного мира; это была неравная борьба фаланги наемников и военного царя с когортами, гражданами‑воинами и сенатом, индивидуальная таланта с национальной энергией. Это была первая война Рима с греческим миром; ход её был предзнаменованием всего будущего хода событий, предвестием того, что Греция после упорного сопротивления будет подавлена железною рукою Рима. Пирр не был полным представителем греческой национальности; но и на его долю досталась часть симпатии, с какою люди сочувствуют падающему величию; и легенды потомства сделали почти героическим лицом этого «орла», как называли его эпирские воины.

Прибытие Пирра в Италию (281 г.)

Получив известие, что, наперекор всем усилиям преданной Риму и желавшей мира партии, заключен договор между Пирром и Тарентом, что Пирр готовится плыть в Италию и что его полководец Милон с 3000 войска уже прибыл в Тарент (281 г.), Луций Эмилий пошел через Апулию назад в Рим. Только то, что при его войске были тарентские пленники, спасло его: чтобы не подвергать их казни, неприятель не преследовал отступающих римлян. Следующею весной приплыл в Тарент сам Пирр, которому было тогда 36 лет. Плавание было бурно и войско Пирра понесло на нем много потерь. Пирр привез в Италию 20000 человек тяжеловооруженной пехоты, 3000 конницы, 2500 стрелков и пращников и 20 слонов. Тарентинцы встретили его с радостью и охотно платили деньги на жалованье и продовольствие войска. Но царь, досадуя на то, что не пришли отряды союзников, которых обещали ему тарентинцы, начал действовать самовластно. Пирр стал на тарентинские деньги собирать наемников, взял в войско тарентинтских граждан способных к службе, принудил их учиться военному делу, запер театр, запретил народные собрания, обеды целыми обществами (сисситии) и пиры, запер места прогулок, поставил у ворот стражу из своих эпирских воинов и под разными предлогами отослал в Эпир знатных граждан, опасаясь, что они хотят составить заговор; эти его действия произвели неудовольствие. Такого освободителя тарентинцы не желали и не ожидали. Многие граждане бежали в Рим, спасаясь от неприятностей в настоящем, от бед в будущем.

Победа Пирра над римлянами при Гераклее (280 г.)

Римляне выказали не меньше энергии, чем Пирр. Они требовали у союзников войск и денег, сами употребляли величайшие усилия на снаряжение войска, чтобы послать много легионов в Южную Италию и однако же оставить сильные отряды в других местностях, восстания которых можно было опасаться. Они послали гарнизоны в города, на верность которых не надеялись; чтобы запугать ненадежных союзников, они казнили в Пренесте нескольких сенаторов, навлекших на себя их подозрение. Большое войско, с которым консул Публий Валерий Левин быстро пошел в Южную Италию, не допустило луканцев и самнитов принять сторону Пирра. Левин и Пирр встретились на реке Сирисе, близ Гераклеи (280 г.); тут произошла страшная битва; обе стороны сражались с величайшим ожесточением; семь раз воины Пирра подвигались вперед и были оттесняемы. Римляне отбили атаку фессалийской конницы; сам Пирр был сбит с лошади. Быстро стал он перед своей пехотой и повел фалангу на легионы. В этом бое был убит эпирский военачальник Мегакл, одетый в шлем и военный плащ Пирра; войско думало, что убит царь, и стало колебаться; но Пирр прошел с открытой головою по рядам воинов и одушевил их новым мужеством. Победа все еще колебалась; Наконец были пущены на римскую конницу слоны, остававшиеся вдали от боя; их неожиданное появление решило битву. Римская конница в ужасе от невиданных чудовищ обратилась в бегство, увлекла за собою и пехоту; поражение римлян и победа Пирра были полными. Все их войско было б истреблено солдатами Пирра, если б один из слонов, раненный храбрым римским воином Гаем Минуцием, не обратился в бешенстве против своих и не помешал преследованию. Благодаря этому замешательству противников, консул успел собрать бегущих и, под прикрытием наступавшей ночи, увести их в крепость Венузию.

Урон римлян был велик: 7000 их воинов легли на поле битвы: но подле них лежали тела 4000 эпирцев и греков. «С такими воинами я завоевал бы весь свет», – сказал Пирр, обозревая на следующий день поле сражения и видя, что убитые римляне пали стройными рядами, не отступая от тяжелого натиска фаланги. Лучшие военачальники Пирра, были убиты в этом сражении. Он велел с почетом похоронить убитых римлян и освободить от оков 2000 пленных, твердо отказавшихся поступить на службу к нему.

Падение римского господства на юге Италии

Поражение римлян при Гераклее имело результатом отпадение народов Южной Италии от союза с Римом. Луканцы, бруттийцы и самниты присоединились к Пирру; греческие города сдались ему; локрийцы выдали ему римский гарнизон. Только Регий не последовал примеру других городов. Кампанские наемники, бывшие на службе у регийцев, убили всех граждан, взяли себе их дома и жен и основали независимое разбойническое государство: в союзе с мамертинцами, своими соплеменниками, которые за несколько лет перед тем завладели посредством такого же злодейства на другом берегу пролива Мессаною, они стали грабить окрестные области.

Посольство Кинея в Рим

Пирр хотел под первым впечатлением победы заключить мир с римлянами, чтобы приобрести прочное положение в Италии и получить свободу для завоевания Сицилии. Он послал с предложением мира в Рим своего друга и советника, фессалийца Кинея, искусного оратора, государственного человека и писателя. Пирр предлагал римлянам союз, если они признают независимость всех греческих городов Италии, возвратят самнитам, луканцам, бруттийцам и апулийцам свободу и отнятые у них земли и города, в том числе Луцерию и Венузию; он говорил, что, заключив мир на этих условиях, он удалится из Италии, довольствуясь славою победы над храбрейшим из всех народов. Посол Киней действовал в Риме с тем искусством, которому был обязан многими успехами в переговорах с греками и восточными царями: он умел хвалить и льстить, ловко выставлял всю выгодность союза с Пирром для римлян, все невыгоды продолжения войны, превозносил великодушие своего царя и с такою же горячностью восхвалял мудрость и честность римского сената. Сенат колебался; многие говорили, что должно принять предложение, дающее Риму время оправиться от тяжелого удара; но бывший консул Аппий Клавдий, слепой старик, велел нести себя через форум в сенат и восстал против мира с Ппрром; его пламенные слова одушевили сенаторов непреклонною энергиею их отцов; он резко осуждал малодушие людей, которые хотят в один день отдать победоносному врагу все завоевания, приобретенные сорокапятилетнею борьбою; под впечатлением его суровой речи сенат велел Кинею немедленно выехать из Рима и передать Пирру ответ, что переговоры о заключении мира могут начаться, лишь когда он со своим войском удалится из Италии. Это правило, высказанное теперь в первый раз, стало неизменным основанием римской политики. Киней, возвратясь к Пирру, назвал сенат собранием царей. Пирр и его посланник, знавшие только выродившихся греков, удивлялись мудрости и возвышенности мыслей сената, гражданской доблести, честности и простоте жизни римских военачальников – Фабриция, Курия Дентата и других, и геройству легионов.

Твёрдость римлян в борьбе с Пирром

Урон, понесенный римским войском в битве при Гераклее, был уже пополнен молодыми гражданами, добровольно спешившими под знамена, когда Пирр пошел в Кампанию, взял неожиданным нападением Фрегеллы и с обремененным добычею войском пошел через земли латинов и герников на Рим, надеясь побудить к восстанию этрусков. Он перешел Лирис, дошел до города Анагнии, находившегося лишь с небольшим в пятидесяти верстах от Рима. По словам Флора, Пирр, взяв Пренест, видел с цитадели этого города холмы Рима. Он не встречал сопротивления. Но если он надеялся, что латины присоединятся к нему, то ошибся. Лишь очень немногие из них перешли на его сторону; за этим небольшим исключением латины остались верны Риму и не впускали врага в свои города. Левин вышел на встречу Пирру с новыми легионами, а другой консул, Тиберий Корунканий, обеспечив верность этрусков заключением новых договоров с ними, собрал в Риме другое большое войско. Пирр увидел невозможность идти дальше: отряды римлян и их союзников угрожали его тылу и флангам; он с богатой добычей вернулся в Южную Италию дождаться весны в союзной с ним стране. Римское войско провело зиму в Пицене у города Фирма. Сенат велел разбитым у Пирром Гераклеи легионам зимовать в снегах гор под шатрами и добывать себе пищу нападениями на врагов; это было наказанием за то, что они не устояли в битве.

Посольство Фабриция к Пирру

Пирр зимовал в Таренте; туда приехали к нему три римские посла, одним из которых был храбрый и честный Гай Фабриций Лусцин. Они были присланы для переговоров о выкупе или обмене пленных. Пирр не принял предложения послов, но отпустил всех пленных домой на праздник Сатурналий, взяв с них обещание, что они возвратятся, если не будет заключен мир. И ни один из них не изменил данному слову. Впоследствии у римлян было много рассказов о том, как Фабриций, человек бедный, устояв против всех обольщений царя, возбудил его удивление и честностью своей, и неустрашимостью. По рассказам римлян, Пирр воскликнул, что скорее солнце совратится со своего пути, чем Фабриций со стези доблести.

«Пиррова победа» при Аускуле (279 г.)

Следующею весной (279 г.) Пирр с войском, в котором кроме эпирцев и греков находились луканцы, бруттийцы и самниты и численность которого простиралась до 70,000 человек, пошел в Апулию прогнать оттуда войско римлян и их союзников, простиравшееся до такого же числа воинов, и взять Венузию. При Авскуле произошла битва, в которой римляне сначала теснили Пирра, потому что его конница и слоны не могли действовать на крутизнах и болотах берегов реки; но, переменив позицию, он возобновил сражение на удобной местности и выиграл битву. Победа была решена и тут, как при Гераклее, слонами и эпирскою фалангой, вооруженной длинными копьями (сариссами), от которых не могли отбиваться римляне своими мечами. Число убитых римлян было 6,000. Пирр, по греческим известиям, потерял 3,505 человек. Он по обыкновению сражался в самых опасных местах боя и был в этом сражении ранен дротиком в руку. Поле битвы осталось за ним; но эта слава и была единственным плодом кровопролитного сражения. Римляне в стройном порядке отступили в свой стан; их военная сила и верность их союзников непоколебимо выдержали этот удар. Пирр приобрел при Авскуле только бесплодные лавры. Лучшие воины его были убиты. Он не мог раз считывать на италийских и греческих союзников своих, между которыми не было согласия. Он удерживал их под своими знаменами только силой. Пирр был прав, отвечая на поздравления с победой: «Еще такая победа – и я погиб» (отсюда и пошло крылатое выражение «пиррова победа»). Он не мог ожидать себе подкреплений из Эпира и Македонии: туда вторглись около этого времени галлы, опустошали все, истребляли выступавшие против них отряды. Пирр искал предлога, который позволил бы ему с честью покинуть Италию, и желал заключить мир с римлянами.

Отъезд Пирра в Сицилию

Предлог покинуть Италию скоро нашелся. В Сицилии господствовали между греческими городами и тиранами такие раздоры, что карфагеняне считали возможным для себя овладеть всем этим островом и осадили Сиракузы. Сиракузяне обратились за помощью к Пирру. Положение сицилийских греков было бедственно. Это вынудило их призвать Пирра, хотя и должно было опасаться им его властолюбия: беззакония и беспорядки дошли у них до такой степени, что стали невыносимы. Пирру было очень приятно приглашение стать защитником греческой свободы от Карфагенян. Оно давало ему почетный предлог покинуть Италию, и он в своих мечтах уже видел себя владыкою всей западной части греческого мира; как Тарент служил опорою власти его в Южной Италии, так опорою её в Сицилии будут, думал Пирр, Сиракузы. Ему хотелось прежде всего примириться с римлянами. Гай Фабриций, бывший в том году консулом, прислал ему закованного в цепи грека, который предлагал отравить его, если римляне дадут за это награду. Пирр был так тронут этим благородством, что отпустил римских пленников без выкупа и предложил римлянам мир на условиях очень выгодных для них. Римляне по‑прежнему отвечали, что вступят в переговоры о мире лишь по удалении его из Италии. Он решился уехать, несмотря на неудачу переговоров: Пирр надо было спешить, чтобы Сиракузы не были принуждены покориться карфагенянам. Тарентинцы и другие италийские союзники умоляли его не покидать их, но он был совершенно увлечен мечтами о победах и завоеваниях в Сицилии. Пирр оставил в Таренте гарнизон под начальством Милона, в Локрах другой отряд, начальником которого назначил шестнадцатилетнего юношу Александра, – своего сына от дочери Агафокла, и отплыл с войском и слонами на сиракузских кораблях в Сицилию (278 г.).

Подавление Римом восстаний в Италии

Пирр оставался в Сицилии около трех лет (278–275 гг.). После мы расскажем о том, что сначала он одерживал там победы, но что результаты их были отняты у него неудачею при осаде Лилибея и отпадением сицилийцев; он был принужден с остатками своего войска возвратиться в Тарент. Римляне не вмешивались в сицилийские дела, хотя обратили (279 г.) свой прежний торговый трактат с карфагенянами в договор о союзе против общего врага: взаимное недоверие мешало им и карфагенянам помогать друг другу. Они воспользовались удалением Пирра из Италии, чтобы покорить восставших против них союзников. Город Гераклея, бывший под властью Тарента, заключил мир с римлянами немедленно по отъезде Пирра. В следующем году (277 г.) оба консула пошли на самнитов, которые увели своих жен и детей, увезли все свое имущество в неприступные горные леса и защищали свои укрепления с обыкновенной своей храбростью. При опрометчивом нападении на одно из этих укреплений римляне даже потерпели поражение. Успешнее действовали они против луканцев и бруттийцев. В этих походах воины, бывшие в плену у Пирра, должны были служить в наименее почетных рядах войска и ночевать за укреплениями стана без защиты от врагов и непогоды; прежний почет возвращаем был только тому, кто искупал стыд плена, убив двух неприятелей. Эта железная дисциплина возвеличила Рим. То был период, когда у римлян владычествовали суровые военные доблести, когда граждане всех сословий вели строго нравственный, простой образ жизни, когда слава и могущество отечества были высшим предметом желаний для всех, когда почести приобретались только геройскими подвигами.

Римляне восстановили свою власть и на восточном берегу. При нападении на Кротон, их войско было отражено эпирским гарнизоном; но вскоре они взяли этот город военной хитростью. Локрийцы, восставшие против римлян, купили себе прощение, выдав им эпирский гарнизон.

И Кротон и Локры были совершенно обессилены этой войною. На Кротон вскоре после того напали разбойники, овладевшие Регием, и сожгли город. Немногие уцелевшие жители поселились в маленьком уголке погибшего большого города и распахали остальную местность его; это бедное население существовало несколько десятков лет, потом исчезло без следа. Локры были снова покорены возвратившимся в Италию Пирром. Он казнил множество граждан, наказал других за измену тяжелой контрибуцией. Пирр ограбил богатый храм Прозерпины; но прогневанная богиня скоро низвела его в свое мрачное царство.

Возвращение Пирра из Сицилии

Когда Пирр возвратился через Локры в Тарент, его орлиные крылья были поломаны. Правда, войско, с которым явился он, ещё было довольно многочисленно: оно состояло из 20000 человек пехоты и 3000 конницы, но это были уже не прежние его эпирские ветераны: они почти все погибли, а греческие наемники, или варвары, занявшие их места, не имели преданности к нему, покидали его знамена, когда у него не было денег на уплату жалованья. Были испорчены грабежом и развратом и те немногие из его прежних воинов, которые уцелели: дисциплина у них упала; ослабела и преданность Пирру от усвоения понятий иноземцев, с которыми они служили. Италийские народы встретили его уже не так, как за пять лет перед тем: они теперь не видели в нем защитника своей свободы; их доверие к нему исчезло, когда он покинул их на мщение римлян, отправившись завоевать Сицилию. Пирр и сам уже не был одушевлен прежними гордыми надеждами. Из человека, мечтавшего основать могущественное государство, он обратился в искателя приключений; он вел теперь войну не для осуществления обширных планов, а просто наудачу, как проигравшийся игрок, чтобы забываться в шуме сражений.

Битва при Беневенте 275 г.

Консул Маний Курий Дентат занял в самнитской земле крепкую позицию на холмах. Пирр успел завлечь его в сражение, прежде чем пришел на соединение с ним другой консул, находившийся в Лукании. Битва началось, но отряд, посланный Пирром в обход для того, чтобы напасть на римлян с фланга, заблудился в густом лесу и запоздал, а слоны расстроили фалангу: римляне бросали в них зажженные стрелы; они испугались, взбесились, бросились на свое войско, воины бежали от них. Таким образом, битва при городе, который назывался Малевентом («плохой воздух»), а после этого назван был Беневентом («хороший воздух»), кончилась совершенным поражением Пирра (275 г.). Он с немногими всадниками ускакал в Тарент. Станом его овладели римляне, взявшие там богатую добычу; четыре слона, захваченные ими, послужили украшением триумфа победоносного консула.

Гибель Пирра

Через несколько недель после битвы Пирр с небольшим остатком своего войска отплыл из Тарента искать в Греции счастья, покинувшего его в Италии. Но в Таренте остался его полководец Милон и держал город в строгом подчинении: Пирр хотел иметь в Италии гавань на тот случай, если вздумает вернуться туда, чтобы возобновить войну с римлянами. На родине Пирр скоро завоевал отнятое у него врагами и задумал снова овладеть Македонией; но его могущество было теперь призрачное: судьба лишь обольщала его, и скоро он жалким образом погиб на безрассудном походе в Пелопоннес : при нападении на Аргос, Пирр был сбит с коня брошенным на него с кровли большим камнем и убит неприятельским воином (272 г.). В том же году Милон купил пропуск себе и своему отряду на родину, сдав цитадель.

Покорение Южной Италии Римом

Тарентинцы, обессиленные раздорами и разочаровавшиеся в Пирре, уже заключили в это время мир с римлянами. Город сохранил самостоятельное управление, но должен был отдать римлянам свои военные корабли, оружие, разрушить свои стены и платить победителям дань. Ход переговоров был ускорен тем, что в Тарентском заливе появилась карфагенская эскадра: римляне поспешили заключить мир, чтобы не вмешались в войну карфагеняне.

В следующие годы римляне покорили самнитов, луканцев и бруттийцев. Те права, какие сохранили эти народы, были даром снисходительности Рима. Бруттийцы должны были уступить римлянам половину Сильского леса, доставлявшего соседним приморским городам материал для кораблестроения. Через два года по заключении мира с Тарентом отряд кампанцев, злодейски овладевший Регием, был наказан за измену римлянам, за убийство граждан Регия и разорение Кротона (270 г.). Консул Генуций при содействии сиракузанцев, приславших ему корабли и съестные припасы, осадил Регий. Разбойники, владевшие им, отчаянно оборонялись, зная, что их ждет неумолимое наказание. Наконец город был взят приступом. Те из разбойников, которые не были убиты при взятии его, были отведены в Рим и там на форуме высечены и казнены. Регий был возвращен тем из прежних жителей, которые уцелели. Сообщники злодеев, владевших Регием, мамертинцы владевшие Мессаною, были спасены от погибели взаимным недоверием между римлянами и карфагенянами. Несмотря на союз, заключенный с римлянами против Пирра, карфагеняне тайно помогали тарентинцам; потому у римлян не было желания избавить карфагенские города в Сицилии от грабежа мамертинцев. Вся южная Италия была теперь покорена Риму; только между самнитами и пицентами еще оставались некоторые общины, пытавшиеся сопротивляться, но и в этих горах меч и виселица установили наконец тишину (269 г.). Последние из бившихся с римлянами воинов были казнены, или проданы в рабство, как разбойники. Новые колонии Беневент и Эзерния держали в повиновении недовольных самнитов, Пестум и Коза луканцев, Аримин, Фирм и Castrum Novum галлов. Большая дорога была продолжена из Капуи через Беневент и Венузию в приморский город Брундизий, скоро ставили соперником Тарента в торговле. Таковы были последствия борьбы, которую так и не смог выиграть Пирр.

Литература о Пирре

Плутарх. Сравнительные жизнеописания. «Пирр»

Казаров С. С. История царя Пирра Эпирского. СПб., 2009

Кабане П. Эпир со времени смерти Пирра до римского завоевания. Париж, 1980 (на франц. языке)

Эббот Дж. Пирр. Царь Эпира. М., 2004

Значение слова ПИРР в Кратком словаре мифологии и древностей

(Pyrrhus, ??????).

1) См. Неоптолем.

2) Эпирский царь, 313—272 гг. до Р. X. В борьбе тарентийцев с римлянами он согласился оказать помощь Таренту и в 280 г. явился в Италию с 20 слонами и 25 000 войском. Он одержал две победы над римлянами, но, устрашившись их храбрости, отступил. Впоследствии он опять выступил против римлян, но был разбит наголову. Всю жизнь вел он войны, отличаясь беспокойным духом, но, не обладая решительностью действительно великого полководца, не достигал никогда больших результатов.

Краткий словарь мифологии и древностей. 2012

Смотрите еще толкования, синонимы, значения слова и что такое ПИРР в русском языке в словарях, энциклопедиях и справочниках:

• ПИРР
  I Эпирский царь из рода Пирридов, правивший в 307-302, 295-272 гг. до Р.Х. Сын Эакида. Род. а 319 г. до …
• ПИРР в Словаре-справочнике Кто есть кто в Античном мире:
  1) Другое имя героя Неоптолема. 2) Царь Эпира, правивший в период с 306 по 272 до н. э. и утверждавший, …
• ПИРР в Большом энциклопедическом словаре:
  (319-273 до н. э.) царь Эпира в 307-302 и 296-273. Воевал на стороне г. Тарента с Римом, одержал победы при …
• ПИРР в Большой советской энциклопедии, БСЭ:
  (Pyrros) (319-273 до н. э.), царь Эпира в 307-302 и 296-273 до н. э., полководец эллинистической эпохи. В 302, лишившись …
• ПИРР НЕОПТОЛЕМ в Энциклопедическом словаре Брокгауза и Евфрона:
  (??????) — сын Ахилла, иначе называемый Неоптолемом …
• ПИРР в Большом российском энциклопедическом словаре:
  (319-273 до н.э.), царь Эпира в 307-302 и 296-273, полководец. Воевал на стороне г. Тарента с Римом, одержал победы при …
• ПИРР в Словаре Кольера:
  (ок. 318-272 до н.э.), царь Эпира, государства на севере Греции. Пирр прославился военным талантом, которым он выделялся даже среди великих …
• ПИРР в Современном толковом словаре, БСЭ:
  (319-273 до н. э.), царь Эпира в 307-302 и 296-273. Воевал на стороне г. Тарента с Римом, одержал победы при …
• ПИРР III в биографиях Монархов:
  Царь Эпира из рода Пирридов, правивший после 231 г. до Р.Х. Сын Птолемея. Пирр не оставил мужского потомства, и после …
• ПИРР II в биографиях Монархов:
  Царь Эпира из рола Пирридов, пра-пивший в 255-м начале 230-х гг. до Р X. Сын Александра П. Пирр сделался царем, …
• ПИРР I в биографиях Монархов:
  Эпирский царь из рода Пирридов, правивший в 307—302, 295—272 гг. до Р.Х. Сын Эакида. Род. а 319 г. до Р.Х. …
• МАКСИМ ИСПОВЕДНИК
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Максим Исповедник (582 - 662), игумен, преподобный. Знаменитый деятель и учитель церковный …
• АЛАВЕРДСКАЯ ЕПАРХИЯ в Православной энциклопедии Древо:
  Открытая православная энциклопедия "ДРЕВО". Алавердская епархия Грузинской Православной Церкви. История Уже в VI веке святитель Иосиф, один из …
• НЕОПТОЛЕМ в Словаре-справочнике Мифы Древней Греции,:
  (Пирр) — сын Ахилла и Деидамии, дочери царя острова Скирос Ликомеда. Родился на о. Скирос, где среди дочерей царя Ликомеда …
• НЕОПТОЛЕМ в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  В греческой мифологии сын Ахилла, рождённый ему Деидамией (дочерью Ликомеда, царя острова Скирос). Когда ахейцам стало известно от троянского прорицателя …
• НЕОПТОЛЕМ III в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Эпирский царь из рода Пирридов, правивший в 302-295 гг. до Р.Х. Сын Александра I. Неоптолем сделался царем вместо изгнанного Пирра. …
• ЛИСИМАХ в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Правитель и царь Фракии в 324- 281 гг. до Р.Х. Царь Македонии в 285- 281 гг. до Р.Х. Род. в …
• ДЕМЕТРИЙ I в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Полиоркет Царь Азии в 306-301 гг. до Р.Х. Царь Македонии в 294-287 гг. до Р.Х. Сын Антигона I Циклопа. Род. …
• АРЕЙ I в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Царь лакедемонян из рода Агидов, правивший в 309-265 гг. до Р.Х. Сын Лкротата, внук Клеомена II. Дед Арея, Клеомен II, …
• АНТИГОН II в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  ГОНАТ - Царь Македонии в 278-239 гг. до Р.Х. Сын Деметрия I. Род. в 318 г. до Р.Х. Умер 239 …
• АЛЕКСАНДР V в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  Царь Македонии в 294 г. до Р.Х. Сын Кассандра и Фессалоники. Ж.: Лисандра, дочь египетского царя Птолемея I.Едва получив власть, …
• АКРОТАТ в Справочнике Персонажей и культовых объектов греческой мифологии:
  - Царь из рода Агидов, правивший в Лаконике в 265-262 гг. до Р.Х. Сын Арея I.Последние годы правления Агидов прошли …

ПИРР I, царь Эпира

Эпирский царь из рода Пирридов, правивший в 307-302, 295-272 гг. до Р.Х. Сын Эакида. Род. а 319 г. до Р.Х., ум. 272 г. до Р.Х. Ж.: I) Антигона; 2) Авдолеона; 3) Биркенна; 4) Ланасса, дочь сицилийского царя Агафокла.

Пирр принадлежал к младшей ветви Пирридов. Матерью его была Фтия, дочь фессалийца Менона, который стяжал себе славу во время Ламийской войны. Во все время своего правления Эакид поддерживал Олимпиаду и враждовал с Кассандром. Когда в 313 г. до Р.Х. восставшие молоссы изгнали Эакида и возвели на престол его брата Алкета II, а приверженцев Эакида захватили и убили, Андроклид и Ангел бежали, тайно увезя мальчика Пирра, которого уже разыскивали враги. Однако им пришлось взять с собой нескольких рабов и женщин, чтобы ухаживать за ребенком, и это настолько затруднило и замедлило бегство, что погоня уже настигала их. Тогда они передали мальчика Андроклиону, Гиппию и Неандру, юношам верным и сильным, приказав им бежать что есть духу и остановиться в македонском городе Мегары, а сами то просьбами, то силой оружия до вечера удерживали преследователей, и едва только те повернули вспять, поспешили догонять своих спутников, увозивших Пирра. Ускользнув таким образом от преследования и очутившись вне опасности, беглецы прибыли в Иллирию, к царю Главкию, и там, в доме царя, увидев его, сидевшего вместе с женой, положили ребенка на пол посреди покоя. Царь был в нерешительности. Он боялся Кассандра - врага Эакида - и потому долго молчал, размышляя. В это время Пирр сам подполз к нему и, схватившись ручонками за полы его плаща, приподнялся, дотянулся до колен Главкия, улыбнулся, а потом заплакал, словно проситель, со слезами умолявший о чем-то. Главкию это показалось изъявлением воли богов, и он тотчас поручил ребенка жене, приказав ей воспитывать его вместе с их собственными детьми. Спустя некоторое время враги потребовали отдать им мальчика, а Кассандр даже предлагал за него 20 талантов, но царь не выдал Пирра. Более того, когда Пирру исполнилось 12 лет, Главкий с войском явился в Эпир и вернул своему воспитаннику престол. Это случилось в 307 г. до Р.Х., когда эпироты убили Алкета II.

Лицо у Пирра было царственное, но выражение его было скорее пугающее, нежели величавое. Зубы у него не отделялись друг от друга; вся верхняя челюсть состояла из одной сплошной кости, и промежутки между зубами были намечены лишь тоненькими бороздками. Верили, что Пирр может доставить облегчение страдающим болезнью селезенки, стоит ему только принести в жертву белого петуха и его правой лапкой несколько раз легонько надавить на живот лежащего навзничь больного. И ни один человек, даже самый бедный и незнатный, не встречал у него отказа, если просил о таком лечении: Пирр брал петуха и приносил его в жертву, и такая просьба была для него самым приятным даром.

Когда Пирру исполнилось 17 лет, он, считая, что власть его достаточно крепка, отправился за пределы своей страны, чтобы взять в жены одну из дочерей Главкия, вместе с которыми он воспитывался. Тогда молоссы снова восстали, изгнали его приверженцев, разграбили имущество и призвали на царство Неоптолема III, сына Александра I, отпрыска старшей ветви Пирридов. Пирр, утратив власть и лишившись всего своего достояния, отправился к Деметрию Полиоркету, сыну Антигона I, женатому на его сестре Деидамии. В большой битве при Ипсе (в 301 г. до Р.Х.), где сражались все цари, Пирр, в ту пору совсем еще юный, принял участие на стороне Деметрия и отличился в этом бою, обратив противника в бегство. Когда же Деметрий потерпел поражение, Пирр не покинул его, но сперва по его поручению охранял города Эллады, а после заключения перемирия был отправлен заложником к Птолемею I Лагу в Египет. Там, на охоте и в гимнасии, он сумел показать Птолемею свою силу и выносливость, но особенно старался угодить Беренике, так как видел, что она пользуется у царя наибольшим влиянием. Пирр умел войти в доверие к самым знатным людям, которые могли быть ему полезны, а к низким относился с презрением, жизнь вел умеренную и целомудренную, и потому среди многих юношей царского рода ему оказали предпочтение и отдали ему в жены Антигону, дочь Береники. После женитьбы Пирр стяжал себе еще более громкое имя, да и Антигона была ему хорошей женой, и поэтому он добился, чтобы его, снабдив деньгами, отправили с войском в Эпир отвоевать себе царство. Там многие были рады его приходу, ибо ненавидели Неоптолема за его жестокое и беззаконное правление. Все же опасаясь, как бы Неоптолем не обратился за помощью к кому-нибудь из царей, Пирр прекратил военные действия и по-дружески договорился с ним о совместной власти. С течением времени нашлись люди, которые стали тайно разжигать их взаимную неприязнь и подозрения. Неоптолем стал искать случая отравить Пирра и вовлек в заговор его виночерпия. Но заговор его открылся. Пирр имел самые точные сведения о готовящемся на него покушении и предоставил все собранные улики некоторым могущественным эпиротам. Те же призвали его уничтожить Неоптолема и взять всю власть над страной в свои руки. Пирр так и поступил. Он пригласил Неоптолема на одно из празднеств и убил (в 295 г. до Р.Х.)

С тех пор Пирр питал в душе много великих замыслов, однако больше всего надежд сулило ему вмешательство в дела соседей-македонян. Незадолго до этого Кассандр умер, а между его сыновьями - Антипатром и Александром V - началась распря. Александр обратился за помощью к Пирру. Пирр явился и потребовал в награду за союз Стимфею и Паравею, подвластные македонцам, а также Амбракию, Акарнанию и Амфилохию, принадлежавшие покоренным им народам. Когда юный Александр согласился, Пирр захватил эти области, оставил в них свои гарнизоны, а остальные владения, отобрав у Антипатра, вернул Александру.

В 294 г. до Р.Х. в Македонию приехал Деметрий I Полиоркет. Вскоре ему представился случай убить Александра. Он умертвил юношу и был провозглашен царем Македонии. Не взирая на прежнюю дружбу, Пирр и Деметрий стали готовиться к войне между собой. В 289 г. до Р.Х. цари двинулись друг на друга, но оба сбились с пути и разминулись. Деметрий вторгся в Эпир и разграбил его, а Пирр напал на македонское войско, стоявшее в Этолии. Военачальник Деметрия Пантавх вызвал Пирра на поединок. Пирр дважды ранил его и свалил с ног. Эпироты, ободренные победой своего царя, прорвали строй македонцев, бросились преследовать бегущих и многих убили, а 5000 взяли в плен. Этот поединок и поражение, нанесенное македонцам, не столько вызвали ненависть к Пирру, сколько умножили его славу и внушили свидетелям и участникам битвы восхищение его доблестью. О нем много говорили и считали, что и внешностью своей и быстротой движений он напоминает Александра, а видя его силу и натиск в бою, все думали, будто перед ними тень Александра или его подобие, и если остальные цари доказывали свое сходство с Александром лишь пурпурным облачением, свитой, наклоном головы да высокомерным тоном, то Пирр доказал его с оружием в руках. После смерти Антигоны он женился еще не раз и всегда из расчета, желая расширить свои владения: он был женат на дочери Автолеонта, царя пэонийцев, на Биркенне, дочери Бардиллея, царя иллирийцев, и на Ланассе, дочери Агафокла Сиракузского, которая принесла ему в приданное Керкиру. От Антигоны у него был сын Птолемей, от Ланассы - Александр, а от Биркены - Гелен. Всех их он с самого рождения закалял для будущих битв и воспитывал храбрыми и пылкими в бою.

После битвы в Этолии Пирр вернулся домой и некоторое время спустя заключил с Деметрием Мир. Деметрий готовил в ту пору восточный поход, мечтая о завоевании Азии, и очень желал помириться с Пирром, чтобы не иметь у себя в тылу такого беспокойного соседа. Миру, однако, не суждено было продлиться долго. В том же году Пирр развелся с Ланассой, которая ревновала мужа к другим женам-варваркам. Она удалилась на Керкиру, куда вскоре приплыл Деметрий. Он сошелся с Ланассой и поставил в городе гарнизон. Этот эпизод окончательно убедил Пирра во враждебности Деметрия, и он примкнул к союзу Лисимаха, Птолемея и Селевка, который те заключили против Деметрия.

В 288 г. до Р.Х. Лисимах вторгся в Верхнюю Македонию. Пирр выждал, когда Деметрий выступит против него, и занял Нижнюю Македонию. Деметрий повернул армию и пошел на Пирра. Но как только два войска сблизились, многие македонцы стали перебегать к Пирру. Испуганный Деметрий тайком бежал из лагеря. Пирр без боя вошел в лагерь, где македонское войско провозгласило его царем. Но вскоре появился Лисимах и, считая разгром Деметрия общей заслугой, стал требовать у Пирра раздела власти. Пирр принял его предложение, потому что сомневался в македонцах и не мог твердо на них положиться. Цари поделили между собой страну и города. Сперва это решение послужило им на пользу и прекратило войну, но вскоре оба убедились, что раздел власти стал для них не концом вражды, а лишь источником распрей и взаимных обвинений. Пока Деметрий мог угрожать обоим, цари хранили видимость мира, но в 285 г. до Р.Х., когда Деметрий потерпел поражение в Сирии, Лисимах двинулся на Пирра, который стоял лагерем под Эдессой. Письмами и речами он побудил знатнейших македонцев к измене, пристыдив их за то, что они поставили над собой господином чужестранца, чьи предки всегда были рабами македонцев, а друзей и ближайших соратников Александра изгнали из Македонии. Когда многие склонились на уговоры Лисимаха, Пирр, испугавшись, ушел с войском эпиротов и союзников, потеряв Македонию так же легко, как прежде приобрел. Изгнанный в Эпир, он скоро стал тяготиться мирной жизнью и только ждал случая, чтобы ввязаться в какую-нибудь авантюру. Возможность представилась ему через пять лет.

В 282 г. до Р.Х. римляне напали на тарентийцев. У тех не было сил вести войну, но бесчестная дерзость вожаков народа не давала им сложить оружие, и тогда они задумали призвать и сделать военачальником в войне против римлян Пирра, отличного полководца и в то время самого праздного из царей. Пирр воспрянул духом, предвидя возможность великих завоеваний в Западном Средиземноморье. Разгромив Рим, он хотел овладеть всей Италией и Сицилией, и оттуда напасть на Карфаген. Как только из Тарента прибыли грузовые суда, Пирр в 280 г. до Р.Х. погрузил на них 20 слонов, 3000 всадников, 20 000 пехотинцев, 2000 лучников и 500 пращников. После того как все было готово, он отчалил, но когда корабли вышли на середину Ионийского моря, их понес необычный для этого времени года бурный ветер. Благодаря храбрости и расторопности гребцов и кормчих кораблю Пирра удалось приблизиться к берегу. Опасаясь, что корабль будет разбит, Пирр бросился в море, а приближенные и телохранители немедленно кинулись его спасать. Однако в темноте среди огромных волн трудно было оказать ему помощь, и только на рассвете, когда ветер стих, Пирр выбрался на сушу, изможденный телом, но бодрый духом. Мессапы, на землю которых его вынесло бурей, по мере сил оказали ему помощь и подвели к земле немногие уцелевшие корабли, на которых было несколько десятков всадников, меньше двух тысяч пехотинцев и два слона. С этими силами Пирр отправился в Тарент. Вступив в город, он ничего не предпринимал против желания тарентийцев, пока не подошли спасшиеся корабли и не собралась большая часть его войска. К этому времени Пирр увидел, что чернь в Таренте по доброй воле не склонна ни защищаться, ни защищать кого бы то ни было, а хочет лишь отправить в бой его, чтобы самой остаться дома и не покидать бань и пирушек. Поэтому он закрыл все гимнасии и портики, где тарентийцы, прогуливаясь, вершили военные дела на словах, положил конец неуместным пирам, попойкам и шествиям и многих призвал в войско.

Когда пришло известие, что римский консул Левин с большими силами опустошил Луканию и наступает на Тарент, Пирр счел недостойным в бездействии смотреть, как приближается враг, и выступил с войском, не дождавшись прихода союзных отрядов. Свой лагерь он устроил на равнине между Пандосией и Гераклеей. Узнав, что римляне остановились неподалеку за рекой Сирисом, Пирр верхом отправился к реке на разведку, осмотрел охрану, расположение и все устройство римского лагеря. Увидев царивший повсюду порядок, он с удивлением сказал своему приближенному Мегаклу, стоявшему рядом: «Порядок в войске у этих варваров совсем не варварский. А каковы они в деле - посмотрим». И уже опасаясь за дальнейшее, он решил дождаться союзников, а на тот случай, если римляне попытаются перейти реку раньше, поставил стражу, чтобы помешать переправе. Но римляне начали переходить реку сразу в нескольких местах, так что греки, боясь окружения, отступили. Узнав об этом, Пирр встревожился еще больше и приказал своим военачальникам построить пехоту и держать ее в боевой готовности, а сам во главе трех тысяч всадников напал на строящихся после переправы римлян. Во время битвы красота его оружия и блеск роскошного убора делали его заметным отовсюду, и он делом доказывал, что его слава вполне соответствует его доблести, ибо, сражаясь с оружием в руках и храбро отражая натиск врагов, он не терял хладнокровия и командовал войском так, словно следил за битвой издалека, поспевая на помощь всем, кого одолевал противник.

Тем временем подошла построенная фаланга, и Пирр сам повел ее на римлян. Те выдержали натиск, и завязался бой, исход которого долгое время не мог определиться: говорят, что семь раз противники поочередно то обращались в бегство, то пускались в погоню за бегущими. Победу грекам принесла только атака слонов. Римские кони не выносили вида этих чудовищ и мчались вместе с всадниками вспять, не успевая приблизиться к врагам, а Пирр, напав во главе фессалийской конницы на пришедших в замешательство противников, обратил их в бегство и многих перебил. Иероним сообщает, что в этой битве римляне потеряли семь тысяч, а Пирр - меньше четырех тысяч. Он взял римский лагерь и привлек этой победой на свою сторону многие союзные с Римом города, опустошил обширную область и продвинулся вперед настолько, что от Рима его отделяли лишь 300 стадиев. После битвы к Пирру пришло множество луканов и самнитов, и он смог сформировать большое войско. Однако римляне не делали никаких попыток к заключению мира и продолжали готовиться к новым сражениям. Чтобы склонить их на уступки, Пирр предложил отпустить без выкупа всех пленных и обещал римлянам помощь в завоевании Италии. Взамен он не требовал ничего, кроме дружеского союза с ним и неприкосновенности Тарента. Сенат отказался, заявив, что пока Пирр остается в Италии, римляне будут воевать с ним до полного истощения.

В следующем году Пирр встретился с римлянами близ города Аскула. Первый день был неудачным для него. Неприятель оттеснил его войско в места непроходимые для конницы, к лесистым берегам быстрой реки, откуда слоны не могли напасть на вражеский строй. Много воинов было ранено и убито в этом сражении, пока ночь не прервала его. На следующий день, задумав перенести битву на равнину и бросить в бой слонов, Пирр заранее укрепил наиболее уязвимые позиции караульными отрядами и, расставив между слонами множество метателей дротиков, стремительно двинул на врага плотно сомкнутый строи. Римляне не могли уклониться в сторону или ударить с фланга, как в предыдущем сражении, и встретили противника на равнине лицом к лицу. Стремясь скорее отбросить фалангу, пока не подошли слоны, легионеры упорно бились мечами против сарисс, но против слонов их доблесть была бессильна. Римляне бежали в свой лагерь, потеряв 6000 человек. Пирр потерял за два дня 3500. Говорят, что он заметил какому-то человеку, радовавшемуся победе: «Если мы одержим еще одну такую победу над римлянами, то окончательно погибнем». В самом деле, в двух прошедших сражениях погибла большая часть войска, приведенного им с собой, и почти все его приближенные и полководцы; других воинов, которых можно было бы вызвать в Италию, у него уже не было, а кроме того, он видел, что пыл его местных союзников остыл, в то время как вражеский лагерь быстро наполняется людьми, и что после всех поражений римляне не пали духом, но гнев лишь приумножил их упорство.

В следующем году у Пирра появились новые надежды. Ему даже пришлось выбирать, потому что одновременно к нему обратились сицилийцы, предложившие занять Акрагант, Сиракузы и Леонтины и просившие изгнать карфагенян и освободить остров от тиранов, и вестники из Греции, сообщившие, что Лисимах убит, а унаследовавший ему Птолемей II Керавн пал в битве с галатами и теперь самое время явиться в Македонию, лишившуюся царя. Пирр сетовал на судьбу, которая в один и тот же час представила ему две возможности совершить великие дела, ибо понимал, что от одной из них необходимо отказаться, и долго колебался. Но затем, решив, что в Сицилии его ждут более славные подвиги и что оттуда недалеко до Африки, он предпочел двинуться на остров. В Таренте он поставил караульный отряд, а тарентийцам, с негодованием требовавшим, чтобы он либо вел войну с римлянами, ради которой явился, либо покинул страну и оставил им город таким, каким его принял, отвечал высокомерно, советуя спокойно ждать, пока придет их черед. Затем он отплыл в Сицилию, где все шло так, как он предполагал: города с готовностью присоединились к нему, так что на первых порах ему нигде не пришлось прибегать к военной силе, и всего с 30 000 пехоты, 2500 всадников и 20 слонами он разбил карфагенян и занял их владения. Лишь Эрик, недоступный по своему местоположению и хорошо укрепленный, он взял силой. Сообщают, что Пирр первым забрался на его стены, отражая натиск многочисленных врагов, и, нагромоздив вокруг себя горы мертвых тел, сам остался невредимым. Затем он обратился против марментинцев, сильно досаждавших грекам, разбил их в сражении и разрушил многие принадлежавшие им крепости.

Карфагеняне, напуганные напором этого человека, согласны были заплатить ему деньги и прислать суда, если бы он заключил с ними союз, но Пирр, жаждавший добиться большего, ответил, что заключит мир только в том случае, если они покинут Сицилию. Гордый своей мощью и успехами, стремясь осуществить то, ради чего он приплыл в Сицилию, а более всего мечтая об Африке, Пирр стал набирать по городам гребцов, которых не хватало на многих его кораблях, и при этом действовал уже не мягко и снисходительно, а властно и жестко, прибегая к насилиям и наказаниям. Сначала он не был таким, напротив, как никто другой, привлекал к себе приветливым обхождением, всем доверял и никого не стеснял, зато позже, превратившись из вождя народа в тирана, своей суровостью стяжал себе славу человека жестокого и коварного. Как бы то ни было, но города, пусть и неохотно, выполняли его требования, пока вскоре он не стал подозревать в измене Фенона и Сострата, знатных сиракузян, которые первые уговорили его приехать в Сицилию, открыли перед ним город, едва он явился, и больше всех помогали ему в сицилийском походе. Пирр не желал ни брать их с собой, ни оставлять на острове. Сострат в страхе перешел на сторону врага, а Фенона Пирр умертвил. И тут дела царя сразу приняли иной оборот: города возненавидели его; одни из них присоединились к карфагенянам, другие же призвали мамертинцев. В ту пору, когда Пирр повсюду видел измены, заговоры и восстания, к нему прибыли письма от самнитов и тарентийцев, которые, лишившись своих земель и с трудом отстаивая от римлян свои города, просили его о помощи. Это помогло Пирру скрыть, что его отплытие означает отказ от всех замыслов и бегство, ибо на самом деле Сицилия, словно потрясаемый бурей корабль, уже не повиновалась ему, и он, ища выхода, поспешно бросился в Италию.

Когда Пирр в 275 г. до Р.Х. покинул Сицилию, варвары объединились против него: карфагеняне дали ему в самом проливе морское сражение, в котором он потерял немало кораблей, а мамертинцы, числом не менее 10 000, переправились раньше Пирра и, не осмеливаясь встретиться с ним лицом к лицу, заняли неприступные позиции. Когда Пирр на уцелевших судах прибыл в Италию, они напали на него и рассеяли все его войско. Погибли два слона и множество воинов из тылового отряда. Пирр сам отражал натиск врага и без страха сражался с опытным и дерзким противником. Когда он был ранен мечом в голову и ненадолго вышел из боя, мамертинцы воспрянули духом. Один из них, огромного роста, в сверкающих доспехах, выбежал вперед и громким голосом стал вызывать Пирра, если тот еще жив, выйти и сразиться с ним. Пирр, раздраженный, повернулся и, пробившись сквозь ряды своих щитоносцев, пытавшихся его удержать, вышел гневный, со страшным, забрызганным кровью лицом Опередив варвара, Пирр ударил его мечом по голове, и, благодаря силе его рук и отличной закалке стали, лезвие рассекло туловище сверху донизу, так что в один миг две половины разрубленного тела упали в разные стороны. Это удержало варваров от новых нападений: они были поражены и дивились Пирру, словно какому-то сверхъестественному существу. Остальной путь Пирр прошел беспрепятственно и с 20 000 пехоты и 3000 всадников прибыл в Тарент. Пополнив там войска самыми храбрыми из тарентийцев, он тотчас выступил против римлян, стоявших лагерем в Самнии. Один из консулов Маний Курий стоял лагерем возле Беневента, другой находился в Лукании. Пирр поспешил напасть на Мания прежде, чем подойдет второе войско, и потому, собрав самых сильных людей и самых свирепых слонов, ночью двинулся на лагерь врага. Но дорога была длинная, шла через густой лес, воины заблудились в темноте, и таким образом время было потеряно. На рассвете враги ясно увидели Пирра, двигавшегося по гребню холмов. Маний немедленно вышел из лагеря, напал на передовых воинов и обратил их в бегство. Однако, когда в бой вступили слоны, римляне отступили к самому лагерю. Здесь они забросали слонов из-за укреплений множеством копий и сумели повернуть их вспять. Бегство слонов через ряды фаланги внесло в ряды Пирра сильный переполох, и римлянам оставалось только закрепить победу.

Так рухнули все надежды Пирра в Италии и Сицилии; шесть лет потратил он на эти войны и хотя был побежден, но и в поражении сохранил свое мужество непоколебимым и по-прежнему считался повсюду самым опытным, сильным и отважным из современных ему царей. Однако добытое подвигами он терял ради надежд на будущее и, алчущий далекого и нового, не мог удержать достигнутого, если для этого нужно было проявить упорство. Поэтому Антигон и сравнивал Пирра с игроком в кости, который умеет сделать ловкий бросок, но не знает, как воспользоваться своей удачей. Вернувшись в Эпир с 8000 пехотинцев и 500 всадниками, расстроив свою казну, Пирр стал искать новой войны, чтобы накормить войско. К нему присоединились некоторые из галатов, и в 274 г. до Р.Х. он напал на Македонию, где царствовал тогда Антигон II, сын Деметрия. Целью его был захват добычи, но после того, как ему удалось взять многие города и 2000 неприятельских воинов перешли на его сторону, Пирр, преисполнившись надеждами, пошел в наступление на самого Антигона и, напав на него в узком ущелье, поверг в смятение все его войско. Только многочисленный отряд галатов в тылу у Антигона упорно сопротивлялся, и в завязавшемся жестоком бою большинство их было перебито, а вожаки слонов, окруженные вместе с животными, сдались в плен. Увеличив таким образом свои силы и более полагаясь на свою удачу, чем трезво все размыслив, Пирр ударил на фалангу македонцев, которые после понесенного галатами поражения были полны смятения и страха. Македонцы уклонились от боя, и тогда Пирр, простерши к ним руку, стал поименно окликать всех военачальников, старших и младших, чем побудил пехоту Антигона перейти на свою сторону. Отступая, Антигон удержал за собой всего несколько прибрежных городов.

Не дождавшись, пока дела его в Македонии устроятся и положение упрочится, Пирр опять увлекся новыми надеждами и охотно отозвался на уговоры Клеонима Спартанского, который прибыл в 272 г. до Р.Х., чтобы звать его в Лакедемон (он хотел отобрать царскую власть у своего племянника Арея I). Пирр явился в Грецию с 25 000 пехотинцев, 2000 всадников и 24 слонами. Уже сама многочисленность этого войска показывала, что Пирр хочет приобрести ни Спарту для Клеонима, а весь Пелопоннес для себя, но на словах он упорно отрицал это перед прибывшими к нему лакедемонскими послами.

Тем не менее спартанцы изготовились к обороне. Их было мало, но они, охваченные патриотическим порывом, готовились дорого продать свою жизнь. Целый день войско Пирра безуспешно пыталось преодолеть ров, которым спартанцы окружили свой город. На другой день на помощь осажденным подошел полководец Антигона II Гоната Аминий с войском. Пирру пришлось отступить. Как раз в это время в Аргосе шли распри между Аристеем и Аристиппом. И так как Аристипп считался другом Антигона, то Аристей поспешил призвать в Аргос Пирра. Пирр всегда легко переходил от одной войны к другой. Он немедленно двинулся на Аргос. Узнав, что Антигон уже занял высоты над равниной, он стал лагерем близ Навплии. В завязавшихся переговорах решено было, что оба войска отступят от города и не будут вмешиваться в аргосский конфликт. Но Пирр, вступивший в тайный сговор с Аристеем, не собирался выполнять своих обещаний.

Когда наступила ночь, Аристей открыл для него городские ворота. Пехота Пирра тихо вошла в город, но когда через ворота стали проводить слонов, поднялся шум, всполошивший жителей. Аргосцы поспешили занять Аспиду и другие укрепленные места и отправили гонцов к Антигону. Соединившись с лакедемонянами, его солдаты напали с тыла на войско Пирра. В кромешной темноте на узких улицах Аргоса, изрезанных каналами, начался упорный бой. Когда наступило утро, Пирр увидел, что Аспида занята вооруженными врагами, и велел своим отступать. Сыну своему Гелену, оставшемуся вне города, он велел разрушить часть стены, чтобы помочь выходящим. Но гонец перепутал приказ, и юноша, взяв остальных слонов, вошел в город на помощь отцу. Пирр в это время уже отходил. В воротах началась страшная давка, которую еще усугубили вышедшие из повиновения слоны.

Пирр, оглядев бушевавшие вокруг людские волны, снял диадему, украшавшую шлем, и напал на врагов, следовавших за ним по пятам. Копье пронзило ему панцирь, и он, получив рану, устремился на того, кто нанес удар. То был аргосец, незнатный человек, сын бедной старой женщины. Она в это время, как и остальные аргивянки, с крыши дома глядела на битву и, увидев, что сын ее вступил в единоборство с Пирром, испуганная грозящей ему опасностью, сорвала с крыши черепицу и обеими руками бросила ее в Пирра. Черепица ударила его в голову ниже шлема и перебила позвонки у основания шеи. Пирр потерял сознание и свалился с лошади. Солдаты Антигона оттащили тело в преддверие какого-то дома и там отрубили голову. Когда весть о гибели Пирра стала всем известна, войско его сложило оружие и перешло на сторону Антигона, который наследовал его власть и его царство (Плутарх: «Пирр»).
- Царь Эпира из рода Пирридов, правивший после 231 г. до Р.Х. Сын Птолемея. Пирр не оставил мужского потомства, и после него власть наследовала его дочь Деидамия. Умирая, она завешала власть народу. Однако после того, как у эпиротов установилась… … Все монархи мира

Пирриды царский род, правивший в V веке до н. э. около 231 до н. э. в древнем Эпире. Название династии от легендарного основателя сына Ахилла Пирра, который более известен под своим вторым именем Неоптолем. Адмет V век до н. э. Таррип 395 до н.… … Википедия

Эпирский царь из рода Пирридов, правивший в 302 295 гг. до Р.Х. Сын Александра I. Неоптолем сделался царем вместо изгнанного Пирра. Когда в 296 г. до Р.Х. Пирр возвратился с египетским войском и многие эпироты приветствовали его, Неоптолем… … Все монархи мира Большой Энциклопедический словарь Подробнее электронная книга

ЦАРЬ ЭПИРА ПИРР

Среди тех, кто считал себя наследником империи Александра, и имел на это шанс, можно назвать эпирского царя Пирра. Он является одной из интереснейших фигур своего времени, сыгравших видную роль и в греческой истории, и в римской. Нам повезло, поскольку в нашем распоряжении есть «Жизнеописание» этого склонного к авантюрам и рыцарству царя, написанное рукой неподражаемого Плутарха. Рассказ начинается с чудесного спасения ребенка от врагов его дома. Он был передан этолийцу Главкию, который возвел его на престол, когда мальчику было 12 лет. Его старшая сестра Деидамия вышла замуж за блестящего Деметрия, и таким образом мальчик породнился с этим правителем, который повлиял на формирование его мировоззрения и характера, способствовал его обучению. Он прибыл как заложник ко двору Птолемея, где настолько вошел в доверие к царице, что она отдала юноше с весьма сомнительными перспективами свою дочь Антигону в жены. Так Пирр занял место среди великих царских домов Востока, добавил к этому союз с сицилийской державой Агафокла, который ранее стремился занять то же положение, выдав замуж свою дочь Ланассу.

Ранние годы своего правления Пирр то подавлял мятежи в своих владениях, то сражался с Деметрием и Лисимахом, а потом и с молодым Антигоном за господство в Македонии. Войны с Деметрием не уничтожили их старой дружбы, и Пирр был одним из тех, кто упорнее всех ратовал за освобождение этого царя, когда тот наконец попал в руки Селевка, в плен, где и умер. Во время вторжения кельтов все стороны желали избавиться от опасного претендента на корону империи. Пирр стал полководцем, которого никто, кроме старого Лисимаха, не мог одолеть. Искусство войны он изучал со всей страстью, считая все остальное недостойным интереса. Все соперники и враги снабдили Пирра людьми, денежными средствами и слонами и предложили создать для себя империю на Западе.

Монета Ахея, мятежного наместника Малой Азии в царстве Селевкидов при Антиохе III

Его приключения на Сицилии и в Италии относятся уже к римской истории. Сражения с римлянами открыли ему глаза на реальные опасности, угрожающие наследникам империи Александра, и он стал взывать к своим сторонникам и родственникам, но тщетно, прислать ему больше средств для борьбы с Римом. Если бы он получил адекватную поддержку, то, несомненно, сумел бы задержать экспансию Рима на одно или два поколения. Но восточные цари были слишком заняты междоусобицей, чтобы обратить должное внимание на его призывы. Поэтому Пирр вернулся проигравшим и одержимым жаждой мести за то, что он посчитал предательством. Ведь его отвлекли от возможного завоевания царства в Греции и Македонии, обещав достаточную помощь, чтобы направить на борьбу за создание царства в Магна-Греции (Великой Греции). И теперь Пирр начал наступление на царя Антигона Гоната, который после кельтского нашествия старательно перестраивал Грецию и Македонию в свое царство. Пирр всегда оказывался победителем в сражениях против этого царя, которого, по сути, превратил в беглеца, и теперь попытался завоевать Спарту и покорить Пелопоннес. Несомненно, его мечты были такими же, как у Деметрия, - снова начать с Македонии и захватить всю империю Александра. Вот только его атака на укрепления Спарты оказалась неудачной. Антигон Гонат, оправившись после поражения, как и его дед Антигон, собрал армию, и противоборствующие стороны встретились в Аргосе. В уличном бою за обладание этим городом Пирр, этот Ахиллес своего времени, был убит черепицей, брошенной с крыши дома старой женщиной (черепица только сбила Пирра с ног, попав в незащищенную шею, а уже на земле его добили. - Ред.). Так исчезло последнее крупное препятствие к становлению эллинистического мира. Пирр, обладая многими качествами царя, на самом деле годился только на роль командира или кондотьера. Он любил борьбу ради борьбы и даже в искусстве войны жертвовал более масштабными целями ради сражения. Он был величайшим тактиком своего времени, но не стратегом. Он противостоял упрямой силе нации, исполненной решимости не поддаваться, на которую поражения не оказывали особого влияния. Много поражений не поставили на колени этот народ, зато одна неудача при Беневенте стала крахом Итальянской кампании Пирра. Затем он встретил такого же антагониста в лице Антигона Гоната. Терпя поражения почти в каждом сражении, этот коварный и способный государственный деятель быстро приходил в себя и снова оказывался готовым к схватке, когда по всем законам должен был стать бездомным беглецом или послушным подданным.

Пирр был метеором, промелькнувшим по небу эллинизма, недобрым вестником, не имевшим реального влияния. Но он обнаружил для себя и показал всему миру эллинизма, что за всеми мелкими дрязгами и борьбой за власть между соседями лежит значительно более серьезная проблема. Это вопрос превосходства Востока или Запада. К счастью для эллинизма, в дело вмешался Карфаген. Его огромные военно-морские ресурсы, упорство его населения и гений полководцев из рода Барка (Гамилькара, Ганнибала и других) остановили решение этого вопроса на полях сражений на столетие. В этом веке последователи Александра сделали для мира все, что способен был совершить дух эллинизма. Именно эту заключительную стадию существования империи Александра мы попробуем описать в следующих главах.

Из книги Римская республика [От семи царей до республиканского правления] автора Азимов Айзек

Пирр Пока римляне в течение полустолетия воевали с самнитами, сын Филиппа Македонского провел самую поразительную военную кампанию древности, а может, и всей человеческой истории. Со своей небольшой, но великолепно обученной армией, включавшей в себя македонскую

Из книги Сравнительные жизнеописания автора Плутарх

Пирр 1. Предание гласит, что после потопа первым царем молоссов и феспротов был Фаэтонт, один из тех, кто пришел в Эпир вместе с Пеласгом, но есть и другой рассказ: среди молоссов поселились Девкалион и Пирра, основавшие святилище в Додоне. Много спустя Неоптолем, сын Ахилла,

Из книги Реконструкция всеобщей истории [только текст] автора

6. ИЗРАИЛЬСКИЕ И ИУДЕЙСКИЕ ЦАРИ КАК РАЗДЕЛЕНИЕ ВЛАСТЕЙ В ИМПЕРИИ. ИЗРАИЛЬСКИЙ ЦАРЬ - ЭТО ГЛАВА ОРДЫ, ВОЕННОЙ АДМИНИСТРАЦИИ. ИУДЕЙСКИЙ ЦАРЬ - ЭТО МИТРОПОЛИТ, ГЛАВА СВЯЩЕННОСЛУЖИТЕЛЕЙ Не исключено, что Израиль и Иудея - это два названия одного и того же царства, то есть

Из книги Начало Ордынской Руси. После Христа.Троянская война. Основание Рима. автора Носовский Глеб Владимирович

3.5. Смертельная опасность для юного Аскания-Юла и евангельское избиение младенцев Злобный царь Пирр и злобный царь Ирод Рассказ об Аскании-Юле и его семействе вплетён Вергилием в сюжет о падении Трои. Из приведённого выше фрагмента Энеиды видно, что, согласно Энею-Иоанну,

Из книги История Рима. Том 1 автора Моммзен Теодор

ГЛАВА VII ЦАРЬ ПИРР В БОРЬБЕ С РИМОМ Во времена бесспорного всемирного владычества Рима греки часто раздражали своих римских повелителей, выдавая за причину римского величия ту лихорадку, от которой Александр Македонский умер 11 июня 431 г. в Вавилоне. Так как

Из книги Основание Рима. Начало Ордынской Руси. После Христа. Троянская война автора Носовский Глеб Владимирович

3.5. Смертельная опасность для юного Аскания-Юла и евангельское избиение младенцев Злобный царь Пирр и злобный царь Ирод Рассказ об Аскании-Юле и его семействе вплетен Вергилием в сюжет о падении Трои. Из приведенного выше фрагмента Энеиды видно, что, согласно Энею-Иоанну,

Из книги История Древнего Рима в биографиях автора Штоль Генрих Вильгельм

16. Пирр, Царь Эпирский Чтобы не раздроблять на части историю войны с Пирром, мы помещаем в ряду римских героев героя греческого – именно ЭПИРСКОГО царя, человека, который имеет право явиться в этом обществе, так как он был достойным противником римлян на поле сражения.

Из книги Москва в свете Новой Хронологии автора Носовский Глеб Владимирович

Глава 7 Царь-пушка и Царь-колокол

Из книги Пирр. Царь Эпира автора Эббот Джекоб

ПИРР ЦАРЬ ЭПИРА

Из книги Искусство войны: Древний мир и Средние века автора Андриенко Владимир Александрович

Глава 1 Триумф Ахеменидов Кир II Великий "Царь стан, царь царей" История полна парадоксов. Стоит только посмотреть на карту Древнего Востока и это станет ясно всякому. Египетское царство, Нововавилонское царство, могущественное Мидийское царство занимали на ней громадные

Из книги Александр Македонский автора Шифман Илья Шолеймович

Глава VIII. ЦАРЬ АЗИАТСКИЙ, ЦАРЬ МАКЕДОНСКИЙ,ВЛАДЫКА ГРЕЧЕСКИЙ… В начале 324 г. без особых приключений Александр прибыл в Пасаргады. Здесь он снова столкнулся с самоуправством, бесчинствами, насилиями сатрапов, которые, уповая на неизбежную гибель Александра на далеком

Из книги Книга 1. Западный миф [«Античный» Рим и «немецкие» Габсбурги - это отражения Русско-Ордынской истории XIV–XVII веков. Наследие Великой Империи в культ автора Носовский Глеб Владимирович

34. Израильские и иудейские цари как разделение властей в империи Израильский царь - это глава Орды, военной администрации Иудейский царь - это митрополит, глава священнослужителей Видимо, Израиль и Иудея являются лишь двумя разными названиями одного и того же царства

Из книги О знаменитых людях автора Аврелий Виктор Секст

XXXV Царь эпиротов Пирр Царь эпиротов Пирр происходил с материнской стороны от Ахилла, с отцовской - от Геркулеса. Когда он замыслил завоевать весь мир и увидел могущество римлян, он обратился за советом к оракулу Аполлона. (2) Тот двусмысленно ответил: «Я, Эакид,

Из книги Книга 2. Освоение Америки Русью-Ордой [Библейская Русь. Начало американских цивилизаций. Библейский Ной и средневековый Колумб. Мятеж Реформации. Ветх автора Носовский Глеб Владимирович

7.5. Граф Симон де Монфор описан в библии как царь Авимелех, а у «античного» Плутарха как полководец Пирр Граф Симон де Монфор (Simon de Montfort) - самый известный персонаж катарской войны якобы XIII века, победитель катаров. Его называли также Симоном Сильным (Simon the Strong) , с. 27.

Из книги Всемирная история в изречениях и цитатах автора Душенко Константин Васильевич

Из книги История военного искусства автора Дельбрюк Ганс

Глава IV. ПИРР. Выводы относительно древнеримской тактики мы сделали на основании преданий, вплетенных в историю римской конституции; но до нас не дошло известий о ходе какого-либо определенного сражения. Древнейшие римские сражения, о которых мы, по характеру наших